Это самое страшное, что я только могла пережить – родить и существовать дальше без ребенка.
Я занимаюсь с психологом, обращаюсь к вере, осознаю сама многие вещи и делю это горе с Ваней. Он полностью разделяет мои чувства и, честно, я даже не подозревала, что он настолько осознанный и сможет мне так сильно помочь. Это испытание нас сплотило еще крепче, сейчас даже на минуту тяжело расстаться. Как минимум потому, что я не выношу одиночество.
Одиночество, как в палате. Когда я могла только захлебываться слезами и молить о прощении. Когда у меня еще были силы на плач и рыдания, а не жалкие всхлипывания. Когда я боялась тишины и темноты, сна.
Сейчас я проживаю стадию горевания раскрепощенно, разрешая себе слезы в любой момент, отдых и отсутствие желаний. При этом я продолжаю жить, есть, даже чему-то радоваться. Не забывая при этом ни одной страшной секунды, ни одной схватки. Внутри меня пусто во всех смыслах. А самое тяжелое – не чувствовать его шевелений, которых я отчаянно жду, все надеясь, что это кошмар.
Мы верим, что наше дитя придет к нам вновь, ведь он не успел пожить. Поэтому мои злобные чувства с “Я Никогда не Буду Пытаться Забеременеть” самостоятельно заменились на “я хочу снова быть счастливой”. Я лечусь, восстанавливаю физическое и ментальное здоровье, занимаюсь собой и строю планы на жизнь. Но не дыра внутри становится меньше, а мы обрастаем вокруг нее, хотя приемы пищи могут казаться глупыми и такими ненужными, а малейшие желания вызывали вину.
Скорее бы этот страшный год закончился, а мы все переступили некую границу и могли более свободно дышать. Скорее бы в наших душах наступил покой.
